Пожертвовать, spenden, donate
Главное меню
Новости
О проекте
Обратная связь
Поддержка проекта
Наследие Р. Штейнера
О Рудольфе Штейнере
Содержание GA
Русский архив GA
Изданные книги
География лекций
Календарь души35 нед.
GA-Katalog
GA-Beiträge
Vortragsverzeichnis
GA-Unveröffentlicht
Материалы
Фотоархив
Видео
Аудио
Глоссарий
Биографии
Поиск
Книжное собрание
Авторы и книги
Тематический каталог
Поэзия
Астрология
Г.А. Бондарев
Антропос
Методософия
Философия cвободы
Священное писание
Die Methodologie...
Печати планет
Архив разделов
Terra anthroposophia
Талантам предела нет
Книжная лавка
Книгоиздательство
Алфавитный каталог
Инициативы
Календарь событий
Наш город
Форум
GA-онлайн
Каталог ссылок
Архивные разделы
в настоящее время
не наполняются
Поэзия

Аржакова Татьяна

У России сольное звучанье



Душа русская

Отчего, душа, ты исполнена
На Руси красой - благолепием,
Убеленная до исподнего, 
Блаже светишься во отрепии?

Не храня стрелы - злого помысла,
Отразив во вне ядовитые,
Прямо Господу на поклон несла
В простоте своей челобитную.

От того, видать, и доверчива -
Верой соткана без премудрости,
Словно лик Луны переменчива -
То в сиянии, то в понурости.

Только тьма - юдоль непривычная -
Венценосна Русь Солнцем зиждется,
И несет в сердцах горемычная
Славу Господу с "Аз" до "Ижицы".

Что завещано - впредь исполнится -
В дерзновении изглаголенна -
То звонарь - в набат - Богу молится
В глубине твоей колоколенной!





***

Прощаясь, осени закат
Вершил финал предельно твёрдо,
Он, как заезжий музыкант - 
Вбивал последние аккорды.

То настигая, то гоня,
С мольбой не споря и фортуной,
Он ловко время огранял
В созвучия клавиатурой.

И чем сговорчивей текли 
За горизонты эти звуки,
Всё дальше мчался птичий клин
В осенне-песенной разлуке.

Он знал: мелодия к утру
Утихнет в схватке рукопашной,
Афишу снимут, и сотрут
Немой сюжет, как день вчерашний,

Что скоро выгорит накал
Его страстей… но как же гордо!
Он руки в небо отпускал
С последним сброшенным аккордом! 





***

День ускользает за дали туманные - 
Выцветшим снимком - желтеющим крошевом.
В лунном сиянии ночка желанная 
Звёздных огней рассыпает горошины.

Им не до срока катить над дорогами
Сумрачной жизни, раскидывать картами - 
Лет судьбоносных и слыть недотрогами,
Россыпью брезжить, хвалиться закатами.

Высветлит утро, и станет заметнее
Как муравьиные тропы исхожены.
Солнце не снимет и доли затмения,
Если душа на него непохожая.

Только лампада ещё не потушена,
Промысел высший витает и просится:
Ветром блаженства - сквозь время - в отдушину,
Светом нетленным - живительным - по сердцу!





У России сольное звучание

Где вчера дышала над покосами
Старина напевами былинными, 
Небо развернуло над погостами 
Два крыла… с очами соколиными.

Мы своим обычаем не пичкали
Чужеземных недругов, не прочили,
Мы свои дома - до угля - спичками,
Если враг вгрызался червоточиной.

Крепостные стены помнят многое: 
Синие глаза и плачь над бездною - 
Звали "Ярославны", да подмогою
Отзывался клич в края небесные.

Чести не теряя и достоинства,
По счетам платили, коль не нравится,
Оттого и в небе нашем воинство - 
От земных заслуг не поубавится…

Залегла б тоска смурная с проседью
И прошлась бы по сердцу рогожею,
Только радость от чего-то просится 
В пору беспросветно-непогожую:

Светлых душ пленяет обаяние,
Ясных глаз - немолчное святилище,
У России - сольное звучание,
А толкнёшь - недремлющая силища! 





На языке предков

Не о слове - ценою в пятак,
А о том, что: хранят звонари, - 
Зычном голосе, древнему в такт, - 
На славянском со мной говорит.

Отголоски его далеки,
И пока не прикрыты уста,
Буду долго искать родники,
Где водица свежа и чиста.

Заповедные тайны храня,
Препояшу словесную нить,
Пусть черницею примут меня,- 
Буду в колокол вещий звонить.

Говор чёток моих узловат,
Между ними - друзей имена.
Бережливо лелею слова,
Чтоб во здравии их поминать.

Все сокровища древней Руси
Соберу, как цветы,* к алтарю.
Чтобы памятью их оросить - 
Я их светом любви озарю!

* Цветы - древнеславянские слова. 





Не для того

Погонщик - время больно бьёт хлыстом,
Сметая всё, - что проку в человечьем
Обетованье - залпе холостом?
Когда душе с душой родниться нечем.
Не для того нам райская тоска,
Как оберег, оставлена в наследство, - 
Переболеть, восстать и отыскать
Тропинку к сердцу, как тропинку к детству.
Пусть слово "Нет" - до помраченья дня
Не осквернит Дающего, и свято
Пусть станет "Да", а узкая стерня
Не поглотит безвинно виноватых. 
И если слышишь птичьи голоса,
И долгу сердца нелегко без чести,
Любовь на амбразуру не бросай
И под расстрел - неугомонной лести! 





В священном почёте

Атласное небо для пущего лоска,
Воздушные гребни заставив трудиться,
Взбивает копною большую причёску,
Пришпилив с размаху летящую птицу.

Раскинуло солнце своё неземное
Величие света, тепла и покоя,
И кружатся тени тропинкой лесною
В нарядах, не видевших рук и покроя.

Живые полотна в моей галерее - 
С размахом Господним - для всех поколений!
И небо - в наследство, чтоб стали добрее,
И звёзды с Луною для всенощных бдений.

Здесь шпили лесные качают свободу,
Просторам полей только с русской тягаться
Душою, доставшейся в память народу, -
Есть русскому словушку где разгуляться!

Как встарь препояшет на ратное дело.
И гласом не дрогнет - ему ль содрогаться!
В согласии с миром, и миром* - по телу - 
Единоутробному, надо признаться.

Сгущается время, как серые тучи,
И режет сознание, - это не ново!
Стоят часовые шеренгой могучей
В священном почёте за русское слово.

*Ми́ро - в христианстве специально приготовленное 
и освящённое ароматическое масло, используемое 
в таинстве миропомазания для помазания тела человека. 





***

У меня за душой ни гроша,
Всё богатство - лишь свет неземной.
Если ночь для тебя хороша - 
Оставайся, светлее со мной.

Буду звёздами сыпать во тьму,
Да поймаешь ли мой амулет?..
Я о том не скажу никому,
Мне до каждого - тысячи лет - 

Через кратеры лунных полей,
Через просеки древних лесов.
Слышишь, в роще поёт соловей? - 
Тут мой рай - среди их голосов!

Хочешь двери тебе отворю?
Разложу все мечты у костра,
Будем вместе тревожить зарю,
Будем ветер ловить до утра.

А наутро - с душой - налегке,
Светлой радостью встретишь меня - 
Буду тихо парить вдалеке - 
Белым облаком жаркого дня. 





Закатное

Закат ускользает роскошной жар-птицей, 
Дыхание моря все тише и тише,
Пытается вечер под камни забиться - 
Под музыку ночи и камни не дышат.

Беззвездное небо ещё догорает, 
И россыпь огней не купается в море, -
Так было в начале, где признаки Рая
Сгущались, со Словом и Делом не споря.

Послушай, мой добрый, мой звездный прохожий,
Мой маленький принц на огромной планете:
Морские глубины и небо похожи,
Они и смеются, и плачут как дети,

В наивном восторге отрадно и свято
Приветствуют все, что уму неподвластно, 
Их жизнь бесконечным покоем объята,
И вечность взирает с хоругвей атласных.

Здесь каждое слово нашло воплощение,
Заполнив пустоты весомо и полно,
И стала поэзия - богообщеньем,
Неся по просторам вселенские волны. 





Баллада о времени

Крылато, свободно и благополучно,
Тирады и фразы гнездились беспечно
На чаши мерила, где время беззвучно
Вручало повестки избранникам в вечность.

Взрывая пространство, неслись вереницей,
Словесною силой довес умножая,
Но мускул не дрогнул на верной деснице -
Здесь царствует Слово, здесь Слово решает! -

Страданьям земным не дивилось, и бровью
Не двинуло, лишь поводило очами
На зыбкие чаши, где мера - любовью -
Святой, бескорыстной себя увенчала.

А люди считали: забвение лечит,
И времени честь отдавали некстати,
И крылья срывали, но грузом на плечи
Текло сожаленье о вольной утрате.

В изменчивом мире, где память - нетленна,
Где в точке возврата - отсчёты и старты,
Разбавленным сгустком дрожит во вселенной
Холодный, в безвременье выпавший, Тартар.

Его обтекают потоком блаженным
Сомнений лишённые мысли и звуки - 
Им света не надо - они совершенны
В своём изначально-восторженном круге - 

В своём ореоле, лишённом печали, - 
Приемники вечности - света крупицы,
Они без претензий - им просто вручали
Билеты на Счастье, что не повторится…

А время, размеренно перетекая,
От самых истоков и снова - в начало -
Прозрачною плазмою жизни - без края -
Словесного кроя - лишь чаши качало…





Робинзонада

Мне Солнце - в награду, я с морем не спорю,
Обветренный берег таит утешенье, - 
Он выслушал массу правдивых историй,
Он высушил грудью косые сажени.

Здесь явно впечатаны ритмы и стопы,
Походкою твёрдой оттопаны метры,
А стало быть - мудрые басни Эзопа
И гордая поступь богини Деметры.

Здесь месть Посейдона, отлитую в камне,
Как вечную рану зализывать волнам,
Им, пасынкам верным, трудиться веками,
Дыхание их патетически вольно.

Не знаю на чьих, но душа почивает, - 
Лишь лАвровым венчиком венчаны боги,
Здесь Зевсу зевается и дождевая
Прохлада небес в закромах лежебоки.

Сменившему небо - и душу с засова! -
Успею родимым дымком насладиться,-
Мне так робинзоново и бирюзово,
И тень моя Пятницей рядом ютится. 





Ласточки над храмом

Хитрым сплетением, нитью незримою,
Кружевом по небу - Божии вестницы -
Ласточки - летних ажуров кудесницы
Вяжут творение неповторимое.

Им ли не ведомо небо бездонное,
Радость полета, бессилье падения,
Теплых морей и стихий пробуждение,
Детских свирелей призывы задорные?

Кружат над храмом, где хлеба насущного
Жаждет вкушения все человечество
Над суетою людскою, над вечностью,
С рук принимая все блага Дающего.





Русские деревни

Уж не теплятся светом лампады,
И дымок не струит над трубой.
За какие грехи - камнепадом 
Рассчитались, деревня, с тобой?

Что пустыми глазницами окон
Ты глядишь на некошеный луг?
И сплетает забвения кокон 
Над иконами старый паук.

Русь святая, неужто и вправду
Ты с согбенных колен восстаешь,
Сквозь терновые кущи в награду
Свои лучшие всходы даешь?

Я деревни мечтаю увидеть,
Голубые полотнища льна!
Золотистых колосьев обитель,
Пробудись от недужного сна!

Пусть над каждой покатою крышей
Теплой струйкою стелет дымок,
Где душа отдыхает и дышит,
Райский свой обретя уголок. 





***

Не утихнет людская молва
И мой мир никогда не разрушит,
Серый день лишь в одном виноват,
Что я Солнцем наполнила душу,

Что на проводе прожитых дней
Позывной так отчаянно верен,
Что в безлюдной моей толкотне
Не считаю чужие потери,

Что вплетаю в созвучия фраз
Маячковые проблески будней.
Если прошлое зримо в анфас - 
Значит взглядам встречаться уютней.

Светлой нитью проложен маршрут
Между чьих-то чужих обещаний,
Если вечность когда-то сотрут,
То не будет ни слёз, ни прощаний,

Только эхо просроченных слов,
Только жар оголённого нерва…
Не буди, я не помню число,
Ты - несбыточный сон среди первых,

Окаймлённых людскою молвой
В простоте моего восприятья,
Где поникла Луна головой,
А Земля распахнула объятья,

Где о прошлое сломана твердь,
Как о память, стучащую в двери.
Что любовь разлучить может смерть - 
В это может и смерть не поверить!

Я из тех, чей не пройден маршрут,
И промашка подобна безумству, 
Что безлюдную площадь к утру
Превратит в смотровое искусство - 

Посмотри, сколько алчущих лиц
Растоптали моё мирозданье!
Ты за них? Значит падаю ниц,
И как агнец иду на закланье!





Звёздный путь

Хрустальный звон дрожит в небесном стане, - 
Морозный дух, как встарь, неумолим,
И вижу я, как словом обрастает
Застывшая поэзия земли,

Как вязнут мысли в горечи калины,
И режут праведность, взошедшую едва,
А звёздный путь давно сошёлся клином
На запредельной тайне Рождества.

И среди Мглы, приговорённой к Свету,
Он, как побег, отчаянно привит.
Животворит. И тянется планета
К Божественной поэзии любви.





Рождественское

Сегодня мне особенно тепло.
В земных чертогах Ангелы витают,
Им лунный свет ложится на крыло
И тишина - попутчица святая.

Я слышу звёзд, погасших, голоса
И суесловных дней шаги глухие,
Как память разнесла по адресам
Намеренья и помыслы благие.

Неудержимо тянешься к огню,
Где фитилёк надежды плавит вечер,
Что с жадностью приник сейчас к окну
И в алтаре души затеплил свечи.

Ночь манит звёздным росчерком пера,
Макая время в серебристый иней,
И бережно лелеет до утра
Немеркнущую, звёздную святыню,

Чтоб с радостью наполнить закрома
Души моей давно желанной встречей…
Что на алтарь Любви взошла сама,
Собою Небеса увековечив.




***

В осеннем покое, где серостью точек
Окрашено небо, и каждое "завтра"
Готово продлить Левитановский почерк,
Как истины свет проливает соавтор.

Божественной негой подёрнулись долы,
К ним небо прильнуло туманной водицей,
И горечь пустырника в капле ментола,
Как в лете, ушедшем, спешит раствориться.

Леса догорают триумфом осенним,
Они зацелованы в самые очи!
И падают звёзды, пол жизни просеяв, -
Кленовою россыпью подле обочин.

Улыбка затишья… Как трудно поверить,
Что вся эта сбыточность здесь, перед нами!
Что в створы объятий, как в узкие двери
Стучится безвременье, манит и манит

Из суетной жизни, из плена и муки,
Где спаяно время окружием чисел,
Туда, где рождаются вечные звуки
Гармонии мира в заоблачных высях.

С оглядкой ли станут пророчить и спорить
Мои соглядатаи в буквенном стане,
Их взору открыто безбрежное море,
Где волны восторга дрожат под перстами.





***

Я умиляюсь почерку небес,
Свою не умаляя принадлежность,
Где сгусток дней во времени исчез,
Скатившись комом, далеко не снежным,
Где не найти от прошлого ключи,
И радостью утешилась потеря,
А новый день - из множества причин - 
Укрыл меня тончайшей из материй.

Неуязвимым - небо по плечу.
Хоть крылья отрастают постепенно,
Мне кажется, что птицею взлечу
И прокричу под куполом вселенной - 
На широте объятий - в две руки,
На долготе - земного воплощенья:
Судьба, ты не играй, ты мной раскинь,
Как звёздами небесное теченье.

Под сводом рук, у сердца, на краю
Незатухающего мира постоянства
Услышишь, как с Любовью говорю,
И от избытка ширится пространство, - 
Там горизонт давно развёл мосты,
Распутав мысли из незримых нитей,
Дыханием, идущим с высоты,
И строками невидимых событий.





Подлунный мир

Опять в ночи опаловые блики
И профиль, что с богиней древней схож.
Бессонница - тиха и многолика,
С подвескою небесной - в лунный грош.

Как маятник отмеривает бденья,
Смиряя сны лампадами огней, - 
Должно быть это символ восхожденья
В иные дали видится в окне?

Подлунный мир, внимая откровеньям,
Давно смирился с волею судеб -
Как парус в ожидании волненья,
Как птица, собирающая хлеб.

В убытке ли, рождении - не важно.
Календари, уймите вашу прыть!
Под нею жизнь слоит многоэтажность
И учится Божественно любить!




Мои отпущенные птицы

Слова и помыслы со мной,
Когда вздыхая восхищенно,
Я наслаждаюсь тишиной
Среди пространства разобщенных.

Лишь вещий колокол в груди
Призывно бьет: молчи и внемли!
И каждым словом бередит
К ногам привязанную Землю.

Не ровен час - сорвется миг,
Чтоб тут же в вечность обратиться,
И стаей вылетят из книг
Мои отпущенные птицы -

Не на людской, как прежде суд -
На милость Давшего - отныне 
Мои "таланты" отнесут,
Если Дающий не отринет.





Стойким оловянным солдатикам

День бледнеет, он отважно 
освидетельствовал время
провождения к финалу
зыбкой доли бытия.
На кораблике бумажном - 
исчезающее племя - 
оловянного накала - 
первозданного литья!

Сногсшибательно и смело
мечет стрелы черный карлик,
изощряется лукаво
и смеется невпопад.
Околпаченным нет дела, 
только наш святой кораблик -
не налево, не направо - 
мчится прямо - в водопад!

Кто сказал, что жизнь калечит?
Наша стойкость - однонога!
Не для почестей и славы 
нам отпущен жизни срок.
Мы сгораем,словно свечи,
но сгораем ради Бога -
кто на левой, кто на правой -
стойкой правдой между строк!





***

У любви открытые ладони,
Потому к душе моей прижалась -
Болью пропиталась, но не стонет -
Общечеловеческая жалость.

Как непритязательно-весомо
Правит над неведующей правой
И не вопрошает аксиому:
Почему Христа, а не Варавву?

Почему над Каином проклятье?
Если "Авель" мой в часы сомненья
Покаянием омывает платье,
Лучшие даря стихотворения?!

Невидимкой в солнечном хитоне
Ходит, окрыляя человечность, -
У любви открытые ладони -
Каждым взмахом движет бесконечность! 




Я люблю этот мир

То - не грусть на щеках белой снежностью тает,
На ресницах капель - поцелуи зимы.
Я люблю этот мир, потому не святая,
Я - должница - любовь принимаю взаймы.

В неоплатном долгу. Необъятное небо
Не вместить, не испить, как бальзам - по глотку.
Мои грошики мельче насущного хлеба,
Мои крылья прибиты нуждой к потолку.

Всем небесным земля отдает свою нежность,
Притяжение манит полоской огней, -
Взлет еще не готов, я б разбилась, конечно,
О холодную впадину тающих дней.

Серым небом всплакнет, накопившись, усталость,
А по белому снегу - любовь босиком!
Не гоните ее, - ради нас задержалась,
Чтобы вместе парить - высоко-высоко! 





Зрелище - выше насущного хлеба

Поздняя осень устала от стужи,
Вышла во двор, и котомка пустая
Брякала долго по хлябям и лужам,
Следом - позёмка, следы заметая.

Утро смешало земное с небесным,
В темных аллеях взметнулись фонтаны,
И расплетает каскад на подвески
Взор утонченно и как-то спонтанно - 

Из любопытства - не ради корысти 
Бегло ныряет под белую кожу,
Но под прицелом рябиновой кисти,
Вольно парящей над ним, обезножен.

Тут же стекает к низовью, не ропща,
Гладя ветвей злато карие плети, 
Он словно кур заблудившийся - в ощип - 
С изголодавшейся думкой о лете.

Зрелище - выше насущного хлеба,
И в растворенном пространстве шагами,
Мы, словно Ангелы, меряем небо,
Белое облако дышит под нами. 





Не земная, не святая...

Ночь набросила завесу,
Дивным мехом оторочив,
Город - старого повесу
Среди ярмарки сорочьей.

Груз небесный растаможен,
И хваля первопричину,
Аромат с пломбиром схожий
Солнце цедит сквозь лучину.

В зимнем парке силуэты - 
Четким строем - при параде,
И сверкают эполеты
Белоснежной дамы ради.

Шлейф ее метели вьюжат,
В кольца вьется нежный локон - 
Белым вензелем - по стуже,
По щекам продрогших окон.

Словно девочка на шаре
Голубом - самозабвенно -
В небе силится нашарить
Точку высшую вселенной.

Белым Ангелом витает
В предрождественском круженье -
Не земная, не святая,
А какое утешенье!





Моё сокровище

Прекрасен мир, и глаз не отвести,
Его пространством движет бесконечность.
Кружит воронка Млечного Пути,
А с ней Земля, спасая человечность.

И где-то там, скользнув из рук Творца,
Спешит душа - вспорхнувшая синица,
Чтоб журавлиным плачем в дом Отца,
Отбыв свой срок, однажды возвратиться.

Воплощена. Из всех созданий ты -
То тайное, что обратилось явью.
В тебе, душа, далекие черты,
И я тобою светлый Образ славлю.

Непостижимо, как смогла вобрать
Все краски чувств и все стихии сразу,
В огне страстей гореть, но не сгорать,
Смиряя ум - приобретая разум.

Мое сокровище, ох, ноша тяжела!
Как с этим грузом взмоешь в поднебесье?
Ты пригубила боль, ты с ней сжилась,
Как мир поэта с бесконечной песней.





Прикосновение 

У покаяния печаль
Нераспечатанного утра,
В небесных заводях - причал,
Где разрешительно и мудро,
Где на семь бед - один рассвет - 
Так неприкаянно лучится,
А звёздность с лунностью в родстве,
И ночь - законная ключница…

Здесь будни сомкнуты в года
И, как вериги тянут плечи,
А голос совести всегда 
Кричит почти по-человечьи…
Пусть мысли мчатся без преград - 
Легки, доступны и понятны.
Жизнь - помрачения игра,
Где Божий свет стирает пятна.

Нить так тонка, что слышен звон 
Прикосновения с грядущим - 
Душа встречает Рождество,
И вечный колокол отпущен,
Играя ветрами тревог,
Сверкая бронзою заката.
Пусть твердь уходит из-под ног,
Скрывая точку невозврата!





***

Из всех прощений слышен крик - 
Души, до века помрачённой, 
Где голос совести охрип,
И взгляд спадает обречённо,
Бросая оземь гнев и страх.
Опустошённая обитель - 
Не милосердия сестра,
А самый главный искуситель.

Восставшим - возвестят число,
И день - отбросят - чёрной метой,
И обнуление часов 
Сотрёт безжизненность момента,
Ни До, ни После, только миг
Соединения с грядущим…
Где мир из прошлого возник,
Твой почерк - как недостающий.

А до Небес - подать рукой - 
Рассечь и вымолить пространство! - 
Не холодеющий покой - 
Строки врачующей лекарство!
Запечатлеть и возвестить,
Заполнить дрожью междустрочий,
Пусть белый лист рождает стих - 
Как дар без права полномочий.





Поэту всех времён 

Не царедворец, не изгой, 
Он - эхо всех времён, и строки - 
Не в угождение людской
Молве елейной и жестокой.

Познает он, как невесом
Размах крыла и нимба жгутик,-
Как Ангел собственным перстом
Меняет метки на маршруте,

Где жмёт пространство, и покой 
Оставил веские причины,
А под узорчатой строкой
Мельчают мира величины.

Лишь зов манящий в вышине,
Что с колоколенки хрустальной,
Весомей станет и важней,
А мир души – исповедальней.

Здесь, в тишине, найдя уют,  
Благому веянью послушны, 
Закружат голову твою
Свирели отзвуки пастушьей,

И время высветлит у ног  
Твои вчерашние потери,
И золотых колец руно
Послушной кошкой ляжет к двери.





Эдельвейсы

"Слава храбрецам, которые осмеливаются любить,
зная, что всему этому придет конец. Слава безумцам, 
которые живут себе, как будто они бессмертны, - 
смерть иной раз отступает от них. "
Е. Шварц.

На горных вершинах, на склонах отвесных,
Где эхо вздыхает и воздух - хрустален,
Свободно и гордо цветут эдельвейсы 
Жемчужными звёздами между проталин.

Их Солнце целует, и баловень-ветер
В безлюдные дали зовёт за собою.
Здесь можно в немом одиночестве встретить
Прекрасную фею над горной тропою.

Лишь чёрною кошкой ползут одичало
Последние сумерки, беды пророча,
Чтоб сердце влюблённых от страха стучало,
И щурят, и прячут бездонные очи.

Но с первым лучом восходящего Солнца,
Накинув рюкзак, обнимающий плечи,
К заветным вершинам, за счастье бороться,
Спешит обезумевший род человечий.

И там, на краю, где кончается время,
Где смерть затаилась на дне камнепада,
Растут эдельвейсы. По древним поверьям - 
Цветы, что любовью являют награду.

В священном потоке, всё выше и выше,
Где радуги выгнули грудь небосвода,
Возносится сердце и можно услышать,
Как бьётся оно здесь легко и свободно!





Поэту Александру Балину 
(моему дядюшке)

"…Её не станет - лягу и умру".
А. Балин (из стихотворения, посвящённого жене)

Мне говорят: любовь не долговечна,
И что поэт - избранник многих Муз,
Живёт вальяжно, тыл не обеспечив,
И чары века пробует на вкус.

Что за стакан - готов свернуть на плаху,
и за понюшку - сгинуть в кабаке,
Одни мечты, и денег - кот наплакал,
Но ты идёшь за ним, рука в руке.

Военный лирик - далеко не клирик,
Хоть "Житие" несёт из уст - в уста.
Он в штыковую - словом, только кликни!
Он не забыл десантника устав…

Ещё вчера свернули парашюты,
Сегодня - стопы стропами звенят!
Он тянет ввысь проверенным маршрутом
Под перекрестье звёздного огня.

Как трудно с ними - знает только Отче.
Они и там! Развеселят тоску, - 
Где самолёт выплёвывал их ночью,
Детей своих, готовя к марш-броску.

Мальчишкам что? Для них война - потеха,
Им застропить пол неба - чепуха!..
Они не брали с Бога ипотеку,
Они остались с Богом на века…

Пришёл поэт в пробитой гимнастёрке
Перетирать лирический сюжет.
Его Твардовский звал: Василий Тёркин
И наливал в квартирном блиндаже.

Максимов Марк, Светлов, любимый Слуцкий,
И не упомнишь всех. Фронтовики 
Не по сто грамм цедили, а по-русски!
И не жалели денег на венки…

А что Марина? - друг, жена и Муза.
Не из Союза* - Боже упаси!
Поэт всегда - за безупречность вкуса.
С такой не то что в ЗАГС - на Небеси!

Деньжат хватало и на рестораны,
На рюмку чая и на бутерброд.
Где ей Светлов тогда - извечно пьяный,
Отвесил скупо: Детка - не урод!

Да, всё при ней: и стать, и стан, и даже
Манеры светской львицы - по уму…
А он чтил клятву, словно "червь бумажный":
"Её не станет - лягу и умру!"

* Союз Писателей СССР.





Сыну Андрею

Не грусти, сынок, жизнь не пройдена,
Пусть щедротами не утешила,
Не чины хранят благородие,
А душа твоя - богатейшая!

Не студи себя, распогодится. 
Злоба волчая в спину рыкает.
Я смотрю в глаза Богородице - 
И Она от зла не прикрытая.

Не идёшь ко мне за советами,
Принимай, сынок, что завещано.
Будет силушка - пересветовой,
Коль молитвенно просит женщина.

Береги свою душу вольную,
Удаль - глупая, хоть плечистая,
Пусть в моём дому славят воина,
И в глаза глядит совесть чистая 





Сорок дней освобождения

Забыл февраль, что нет назад пути,
Что за весну давно вступились звёзды,
Сегодня снег, а завтра - пруд пруди,
Но вьюжит он и вьёт пустые гнёзда.

А мой очаг давно привык к теплу,
С ним так светло, что даже звёзд не надо.
Пусть копоть дней стекает по стеклу
Пред чистотою неземного взгляда.

Здесь жгут закаты под восторги дня,
А при Луне - рассветами играют,
И если сны вздыхают без меня,
То значит жизнь не ведает их края.

И если кто, пытаясь потушить
Мои рассветы, стал неосторожным
Затменьем сил и всей моей души,
Пусть лучше ляжет пылью придорожной.

Пусть, позабыв про масленичный пир,
За сорок дней - не солоно хлебавши, - 
Не праздным духом полнится эфир,
А духом света, в Слове воссиявшем. 





На рубеже

"Только я в этой праздничной бойне
Исповедую тайную роль 
Между тем, где НЕМЫСЛИМО БОЛЬНО 
И другим, где НЕ МЫСЛИТСЯ БОЛЬ!"
Лаура Цаголова

Не суфлёром на праздничной тризне,
Не дублёром пришла в эту жизнь,
Мне и ныне, как видно, и присно
Охранять этих дней рубежи.

Не обиды смущают невольно…
Есть ли смысл на обиды пенять?
Мне за души погибшие больно - 
От мирского - вдогон - кистеня.

Врачевания тайная милость
Разжимала от боли тиски.
Ах, как слёзная правда катилась
И о лёд разбивалась в куски!

А последышем - радость прощенья - 
С избавительной силой в родстве.
Распахнись же скорей для прочтенья
Главка жизни летящим на свет!

Уповающим - боли не ведать,
А изведавшим боль - уповать…
Как же радуют душу рассветы,
Коль закатами смог управлять!





На берегу любви

Ты сказал мне: "Ну что ж, иди в монастырь
Или замуж за дурака…"
А.Ахматова

То ли звёзды со мной переходят на "ты",
То ли стала судьба светла, - 
Милый, видишь стоит на горе монастырь,
Где склонилась к реке ветла?

Я спускаюсь туда, где водица сладка,
Ароматы лугов легки,
Где уздечка снята и влекут седока
Белокрылые лепестки.

Я на этот покой - ни узды, ни коня
Не сменяю на серый быт.
Здесь, на этом - любовь, а на том - западня,
И всё время душа скорбит.

Я не спрячу глаза, не отвергну руки
Золотого сиянья дня.
Ну, прости, что с тобой не пошла в дураки,
Эта участь не для меня.





В Свято-Троицкой Сергиевой лавре

Поспеши в этот райский покой,
Что сердечной любовью намолен,
Покаянием двери открой,
Вздрогни звоном его колоколен.
Над обителью небо родней,
Потому так желанно и сладко
Выпадать из отпущенных дней
И не ведать при этом упадка.

Здесь взметнётся поток голубей
И осядет растроганной стаей.
Здесь России моей колыбель - 
Значит песня до боли простая.
Ты шагнёшь и забудешь себя,
Оставляя багаж за порогом.
Здесь седины алтарь серебрят,
И границы стираются с Богом.

Поспеши в этот край поскорей,
Приобщись и услышишь, как сердце,
Бьётся вместе с Отчизной моей,
Что не может никак отогреться.





О Китеже-граде

Где время свободно, где свет непреложен,
Рождается замысел судеб вселенной.
Мне стало теплее, мой бывший прохожий,
Ты вырвал меня из насущного плена.

Влечёт откровения чистая нота, 
И жизнь замирает в едином касанье…
Я знаю: нам мысли даны для полёта,
А чистое сердце для встреч с небесами.

Пусть плещется Солнце в озёрном закате,
Качая в объятиях древнее чудо…
Ты помнишь преданье о Китеже-граде,
Что близ Светлояра? - Мы родом оттуда!..

Воскресные звоны узнав издалече,
Слетаются к озеру белые птицы
И крылья любви возлагают на плечи,
Успев напитаться живою водицей.

В земной колыбели, где звёзды качают
Уставшие души своих и нездешних,
Возносится город, и тонут печали,
Завидев крестов золочёные стержни…





***

Слететь с катушек, ...но сойти с Земли?
Нам, господа, без жертвы не удастся.
Пусть корабли осядут на мели,
Но не душа - на грани святотатства!

Ковчег не нов, - по паре всем, и всяк
На нем не груз - рождение завета.
Пока огонь горит и не иссяк, - 
У тьмы нет шансов потушить рассветы.

Собрать в охапку тёплые лучи,
Уткнуться в них, вдохнуть, пока не поздно,
Раскрыть объятья и весну включить, 
И по судьбе - легко и грациозно!

И выпрячь волю, и Христу - вослед,
Чтоб вознестись над мелким и тщедушным,
Любить, как в детстве и летать во сне,
Когда душа открыта и воздушна.

Осиротеть на три грядущих дня,
И умереть - для прошлого, навечно,
При этом знать, что жизнь всего одна,
Как крест нагрудный и багаж заплечный.





Памяти Е. Евтушенко

Об ушедших - особо, о взошедших - во славу!
Пусть очистит иссопом слово память и саван.
Нет цветов запоздалых, нет молитв бесполезных - 
Значит время настало - за своих, за болезных.

Небо Родины плачет. Небо сердцем багрится.
Души - облака мягче, взмоют радостно птицей,
Никого не осудят, никого не обяжут.
И земля не остудит, ляжет пухом лебяжьим.

Время теплить лампады, жечь прощальные свечи.
Пусть летят листопадом поминальные речи.
И у смерти не может быть высокого слога - 
Сопричтёт, подытожит, усмехнётся и - к Богу!

Об ушедших не спорят, о взошедших не судят.
В мире наших историй - не свершившихся судеб
Вспыхнут новые звёзды, обозначатся встречи,
Мир для этого создан, мир поэзии вечен.





Жертвам теракта в Санкт-Петербурге

Слышишь, реквием играют в небе, плачущем от боли?
Сто снегов сойдёт лавиной, сто дождей сольются в плач,
Шатка поступь человечья, и земля не держит боле,
Рвётся сердце и не знаешь под каким лицом палач.

Не в моём дому кукушка замолчала, только слышу!
Как отстукивает ритмы ВАШ сердечный метроном,
Как в испуганном пространстве сносит головы и крыши,
Как несётся ангел смерти, поднимая всё верх дном. 

Не скребись, тоска земная, боль - привычна в наше время.
То не снег летит сегодня белым пухом - в чёрный день - 
Это ангельские крылья обронили, в небе рея,
Им сам Бог велел сегодня платья новые надеть.

Не от страха, а от боли покачнулись в небе звёзды,
Из-под ног земля уходит и кружится невпопад
Пониманию людскому, и глотает жадно воздух,
Как глотал когда-то бомбы полумёртвый Ленинград.





***

Неугомонно плачут небеса,
Который день буравят душу ветры,
Но сколько стынь на землю не бросай,
Не оторвать от радости и веры.

Исход один. Давно отмерен шаг,
И предан Бог, и брошен меч о камень,
Осталось нам: решать иль не решать
Идти во след такими же шагами.

Напрасно хмарь беснуется и жмёт
На все четыре, в тяжкие пускаясь,
Ещё не вечер, ночь своё возьмёт
И пронесётся весть, как птичья стая.

И грянет гром, и дрогнет тень креста,
Раскрой небесный выжмет всполох молний,
И обнажит Голгофы пьедестал,
Чтоб пустоту неверия заполнить…

Ну, а сегодня время вспять течёт - 
Навстречу нам, всё явственней и чётче…
Как дух молитвы был разгорячён
Оливы знают, слыша: "Авва, Отче!"





Воскресенье Христово

Я с детства верю в чудеса,
Они гостят со мною всюду.
Меняю страны, адреса.
Но Воскресенье - выше чуда!

Как пламенеющий восторг, 
Огнём спустившись благодатным,
Связует Запад и Восток,
Так Сам Христос связал когда-то

Всех воедино…Волен Дух - 
Животворит и жнёт где хочет.
Он Третий - явью среди Двух,
Слепых ночей отверзший очи.

Взойдут эпохи и цари,
Померкнет звёздное пространство,
Но этот Свет всегда горит 
С великой силой постоянства.

Во чрево ада - в глубину, - 
Пророчески и неизбежно,
Он вводит Истину - одну - 
Приговорённую безгрешность…

Взглянуть в глаза не хватит сил,
А отвести - бессилье счастья,
Не потому, что воскресил,
А просто вырвал из исчадья!





Их выбрало время 

В прозрачных аллеях взволнованны птицы,
Влюблённые парочки чем-то похожи, - 
Они беззаботно бредут вереницей,
Восторженный зов на весну перемножив.

В их душах не прячется радость спасенья, - 
Она по-особому светится в лицах:
То, вдруг, расцветает улыбкой весенней,
То солнечным светом во взглядах искрится.

Их выбрало время, назначило место,
И зал, в откровенной тоске по утрате,
Уже замирает… Играй же, Маэстро!
Отбросив с лица поседевшие пряди,

Тревожь: соловьиными трелями звонче,
Раскатами грома - легко и вольготно,
Буди отголоском шекспировской ночи,
И пусть за спиною твердят что угодно.

Коснись, обнимая тихонько за плечи,
Войди, освещая скупые пределы,
Утешь, как звездой ускользающий вечер,
Твори, чтобы жизнь на любовь не скудела!

В усадьбе Знаменское-Губайлово 30.04.2017





День Победы 

Мне не надо ни хлеба, ни зрелищ,
Лишь бы Мир отдохнул от войны,
Пусть на месте землянок и стрельбищ
Салютуют соцветия весны! 

Пусть вздохнут фронтовые дороги
От слепого надрыва свинца - 
Пуля-дура, но лучше бы дрогнул
Каждый мускул в жестоких сердцах!

Сколько их безымянных курганов, -
Боль земли - неистертая дрожь...
Ветеранам - залечивать раны,
Только где то лекарство возьмешь?

Не обнять уж ни сына, ни мужа,
Дочерям сарафанов не шить.
Стонут раны в убийственной стуже
На просторах горячей души.

Не забыть - соскоблить, не отвергнуть -
Наша боль и саднит, и роднит!..
Под копьем извивается скверна,
Что Георгий впечатал в гранит!

День Победы - беды окончанье!
Слезы радости - их и несем,
Как на первое с жизнью свиданье
В благодарном поклоне за все!





Поэт и слово 

Остановить - не хватит сил,
В потоке дней - по восходящей - 
Поэт и слово на Руси - 
Звонарь и колокол звенящий.

Себе не в силах изменить,
Земную боль приняв, до дрожи, 
Осознаёт, что Божью нить, 
Как привязь выпустить не может.

Не к шуму слух склоняет он,
А к тишине, как раб, прикован,
И века тайнопись спокон
Рифмует с правдой родниковой. 

Но может время повернуть,
Отправить вспять, чтоб возродиться,
Упасть созревшему зерну,
Рассеяв вечность по страницам.

Остановить - не хватит сил,
В потоке дней - по восходящей - 
Поэт и слово на Руси - 
Звонарь и колокол звенящий.





Излом

Мы от суетной жизни устали стократ,
Нам сбежать бы, забыв свои вещи,
Только мнимый покой - это тоже игра, - 
Равнодушие - смерти похлеще!

Значит надо ловить тот спасительный миг,
Если сердце готово к ответу,
Видя грань разобщения между людьми
Зачертой преломлённого света.

Но пока помрачённые тонут во зле, 
И развозят смятения пятна,
Ангел Истины ходит и ходит вослед 
На дистанции боли - распятой.

То тихонько стучится в сердечную твердь,
То трубит из небесных отдушин,
Отводя от души леденящую смерть,
Потому что ты важен и нужен.

Потому что ты призван на праздничный пир,
Близок час - закрываются двери.
Ты устал, ты измучен? Смотри не проспи!-
Обретая, не помнят потери.

То не праздные люди за царским столом
И не важно с какого ты бока, - 
Здесь - зажавшие света тот самый излом,
Словно провод, связующий с Богом. 





***

Я странница захожая,
Иду к своей обители,
Где травы у подножия - 
Красы небесной зрители,

Где взгляды говорливые
Ко мне улыбкой просятся,
И тонет под оливами
Теней многоголосица.

Здесь круглый год весна гостит - 
Прилюдная прелюдия,
А благодать - от благости
Святого чадолюбия,

Где тишь втекает томная,
С дыханьем благозвучная,
Лазорево-бездонная, 
В сады мои нескучные.

И прячут непривычные,
Негласно оглушённые,
Мелодии первичные
В сердца опустошённые…

По имени, без почестей
Зовёт моё Отечество,
Шепча единоотчество
В покоях человечества.






Российское древо Святого Распятья 

Мы жили – по средствам, свидетелем – совесть,
Нас щедро селили в кубических метрах,
Где плоски вершины и взгляды попсовей, - 
Смешные зарубки в космических недрах,
Слепые котята отхожих подъездов – 
Достойная ровня, но время не судят
С вершин покорённых – своих Эверестов,
Спускаясь по нервам изорванных судеб
Горошиной мира – крупицею Божьей,
Катя по просторам безумной вселенной,
И вязня в ухабах её бездорожья
Всей сутью земной, до седьмого колена…
Не только на недра составлены сметы,
Гремят канонады, и кружатся вальсом
По карте клыкастые чёрные меты,  
Чтоб Запад с Востоком слезой умывался,
Плевать им на перлы, они – жемчугами
Не скрасят оклады, окладистей – в спину!
Опять выгорает земля под ногами,
Опять «эшелоны» идут на чужбину.
Набат не сорвёт языкастого била,
Господнею мерой – распятые пяди,
Чтоб шарик земной на оси закрепило
Российское древо Святого Распятья.





Вдоль небес 

Если душу смутили невольно,
Не спеши в скудный мир прорастать,
Посмотри, как легко и раздольно
Растеклась по лугам благодать,

Как торжественно высится нега
Изумрудным обилием трав,
Как возвышенно стелется небо
Над земной колыбелью с утра

До закатного часа бессилья
Суеты онемевшего дня,
Посмотри, эти чёрные крылья
Не боятся земного огня, - 

Не согреть, не разжечь - разметаться
И - в распыл - мимо сердца, а тут
Кружат звёзды в пленительном танце,
В стороне от сгоревших минут,

Им, прозревшим, представить натужно
Бытия раскалённую нить,
Где вздыхает покой простодушно
При попытке себя сохранить,-

По законному, высшему праву,
Отметая малейший упрёк…
Упади в его зрелые травы - 
Вдоль небес и земли - поперёк! 





Последнее танго 

Шагнём и растаем, - в период осенний,
Где гордое лето, меняя осанку,
Уходит, оставив любовное зелье, 
Чтоб мы осушили его без остатка.

Последнее танго - разлуки и страсти,
Венчание рук - в полукружии звёздном,
Слияние душ, не делимых на части, 
Где мир - для двоих - обретением создан,

Где тает пространство и мы - невесомы, 
Сознание - гибко, движения плавны,
И, кажется, кружатся ангелов сонмы,
И только молчание знает о главном, -

О чём шелестит прошлогоднее время,
Листая забытые Богом страницы,
Где память за пазухой будущность греет, 
Что просится в небо непойманной птицей.

А может быть ночь задержать и с рассветом
Стать эхом последнего шага навстречу?
Возьмём в эту осень, пусть ратует лето,
Последнего танго пылающий вечер. 





След в душе 

Закат целовал висок
Усталого напрочь дня,
Он к рыжим вихрам присох,
Решив не тушить огня,
Баюкал малютку Лель - 
Качал колыбель слегка,
И пела его свирель - 
Пастушкою в облаках.

И снились ему цветы,
Игривые стебли трав,
Рассеянные мечты,
Разбросанные с утра,
И бабочек легкий бриз, - 
Он их дуновенье знал,-
Здесь каждый его каприз
Лишал легкокрылых сна.

Не надо его будить, 
И старых нести обнов,
Мы сбились, а он в пути
К стране, где не видят снов.
Остался лишь малый след 
В подстрочнике, как клише,
Читаемый - на просвет - 
В твоей и моей душе. 





Жребий мой

Не тянула у судьбы решенья,
Одолжила - надолго - навечно,
А взамен, коснувшись искушенья,
Грузом сорвала мешок заплечный.

Глаз зеленый не был завидущий -
В нём неистребимая отрада:
Всем - по паре, а кому насущней -
Все мои избытки звездопада! -

Пригоршней - ковшом с запястьем тонким -
Слаще мёда, гуще всех туманов...
Загодя, заткнувши перепонки,
Избегала фальши и обманов…

Вечностью пытаясь насладиться, -
Серою обыденною жатвой, -
Красоту выискивала в лицах,
Доброту разглаживала жадно.

Радость раздавала, крылья - душам -
Всем по назначению - не жалко! 
Пласт последний жизни отутюжу
И уйду, не ставши приживалкой. 



Дата публикации: 19.09.2017,   Прочитано: 2652 раз
· Главная · О Рудольфе Штейнере · Содержание GA · Русский архив GA · Каталог авторов · Anthropos · Глоссарий ·

Рейтинг SunHome.ru Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика
Вопросы по содержанию сайта (Fragen, Anregungen)
Открытие страницы: 0.10 секунды